Не успела оппозиция прийти к власти в Британии, как столкнулась с первым серьезным кризисом — тюремным. Через пару дней в переполненных тюрьмах не останется мест, что угрожает парализовать всю государственную машину борьбы с преступностью — от полиции до судов. Правительство лейбористов во главе с Киром Стармером, неделю назад сменившее консерваторов, принимает пожарные меры. В пятницу оно объявило, что досрочно освободит часть осужденных за ненасильственные преступления. «Если не принять меры немедленно, нам грозит крах системы уголовного правосудия и разгул преступности», — сказала министр юстиции Шабана Махмуд в пятницу в речи перед персоналом тюрьмы «Файв Уэллс». Тюремная реформа вынужденно стала первым большим делом Стармера на посту премьера. Объявление о ней последовало сразу после его возвращения с саммита НАТО в Вашингтоне. Даже там Стармеру пришлось отвечать на вопросы о переполненных тюрьмах. Новый премьер обвинил в кризисе прежнюю власть консерваторов, правивших 14 лет. «Ситуация даже хуже, чем я думал. Я в шоке от того, насколько все запущено. Доводить до такого — полнейшее безрассудство», — сказал Стармер журналистам в самолете. За прежнюю власть ответил бывший министр юстиции Алекс Чок. Он рассказал Би-би-си, что предлагал аналогичный план расчистки мест в тюрьмах, однако премьер-консерватор Риши Сунак не решился дать ему ход перед выборами, на которых он всё равно потерпел историческое поражение. Сейчас в тюрьмах Англии и Уэльса сидит 87,5 тысяч человек — больше, чем в любой другой стране Европы, а свободных мест осталось всего полторы тысячи. Когда и они заполнятся, полиция не сможет арестовывать преступников, потому что суды откажутся принимать их в отсутствие камер для предварительного заключения. «Весь этот бардак достался новой власти в наследство», — сказал глава британского профсоюза тюремщиков Марк Фэйрхерст и предупредил, что предложенные меры позволят освободить до 5 тысяч мест в тюрьмах, но отсрочат кризис «максимум на полтора года». За это время потребуется серьезная реформа системы уголовного законодательства, судебной практики и системы реабилитации и социальной реинтеграции бывших заключенных. Без радикальных преобразований будет сложно устранить причины кризиса, поставившего британские тюрьмы на грань коллапса. Число заключенных удвоилось за последние 30 лет, несмотря на то, что уровень преступности и количество обвинительных приговоров снизилось. Главная причина — стремление властей заработать политический капитал на борьбе с преступностью, в результате чего в стране годами ужесточалось наказания за серьезные преступления, говорят эксперты. «Средний тюремный срок за 20 лет удлинился более чем на 60%, а для тяжких преступлений, включая изнасилования — еще больше. К тому же, раньше право освободиться условно-досрочно давалось по отбытии половины срока, теперь же нужно отсидеть две трети», — говорит Кассия Роуленд из исследовательского центра Institute for Government. В результате за последние 14 лет сажать стали меньше, но население тюрем оставалось на прежнем уровне. А в последние годы начало расти — по двум причинам. Во-первых, чем дольше срок, тем дольше пробация и шансы вернуться в тюрьму за нарушение условий УДО. За пять лет число таких случаев увеличилось на 70%. И во-вторых, ковид на год с лишним парализовал работу судов присяжных, и число ожидающих суда в тюрьме выросло почти вдвое — до 20% всех заключенных в стране. Новые тюрьмы строятся черепашьими темпами. К концу следующего года планируется ввести лишь 4,5 тысячи новых мест, тогда как число заключенных, согласно недавним прогнозам Минюста, вырастет на 12 тысяч. Премьер-министр Стармер, в прошлом генеральный прокурор, а еще раньше — правозащитный адвокат, сделал ставку на гуманизацию уголовной практики. Это стало ясно еще до того, как была объявлена тюремная реформа. В первый же день у власти Стармер назначил башмачника Джеймса Тимпсона министром по делам тюрем и сделал его лордом. Тимпсон известен всей стране не только как хозяин одноименной сети ремонта обуви и изготовления ключей Timpson, но и как один из главных сторонников смягчения наказания преступников и смещения акцента на реабилитацию. И не только на словах: каждый десятый работник его металлоремонтов — бывший заключенный, и компания утверждает, что 75% всех набранных в тюрьме перед условным освобождением по-прежнему работают в компании и закон больше не нарушают. Тимпсон постоянно призывает разорвать порочный круг ужесточения приговоров и удлинения сроков и неоднократно говорил, что каждому третьему заключенному не место в тюрьме. Стармера спросили после назначения, разделяет ли он философию Тимпсона. Он ответил, что в бытность прокурором лично годами наблюдал в судах, как конвейер уголовной системы уносит подозреваемых в тюрьму одного за другим. «И я часто думал, что многих из них можно было бы вытащить из этой системы раньше, если бы у них была поддержка, — сказал Стармер. — У нас слишком много заключенных и недостаточно тюрем. Мы исправим эту ситуацию, но не в одночасье». В пятницу он сделал первый шаг, сократив минимальный порог для УДО с 50% отбытого срока до 40%. Именно эту меру в числе первоочередных и наиболее эффективных называли эксперты Institute for Government в свежем докладе о тюремном кризисе. Другие меры потребуют больше времени. Эксперты, в том числе во власти, предлагают усилить профилактику правонарушений, укрепить службу пробации, расширить возможности заменять реальные сроки условными или отправлять на принудительные работы. «Два-три года в основном дают за ненасильственные преступления (62%), поэтому риски роста преступности и недовольства населения относительно невелики», — прогнозирует Institute for Government. А в отличие еще от недавнего прошлого, теперь у правоохранительных органов больше возможностей следить за досрочно освобожденными и условно осужденными благодаря развитию технологий: они дистанционно могут следить не только за их перемещением, но даже проверять: пил или не пил. Алексей Калмыков Би-би-си
Почему тюрьмы переполнены
Что можно сделать
